Особенности специфического нетворкинга для продвижения своих и лояльных. Часть 2

Катя Иванович

 

Фото: Ассистенты, старшие преподаватели, доценты и профессора региональных вузов оплатили заоблачные зарплаты привлеченных звезд «по знакомству». Photo by Jason Pofahl on Unsplash

 

В первой части материала мы рассказали о теневых схемах получения ученой степени в российской академии. Во второй части пойдет речь о других объектах обмена.

 

Публикация как объект обмена

Публикации, индексируемые в международных базах данных, — важнейшая часть университетских рейтингов. Именно потребность в публикациях породила новые теневые формы, остающиеся за рамками многих исследований.

• Например, редактора журнала приглашают с лекциями в вуз, а после этого журнал публикует серию статей, аффилированных с университетом.
• Или вуз “обеспечивает” создание рубрики в журнале, а затем эта рубрика наполняется публикациями с аффилиацией университета.

Так, участник проекта 5-100 – Балтийский федеральный университет (БФУ) имени Канта – «внес вклад» в создание рубрики в одном из ведущих российских журналов. В последующем эта рубрика наполнялась оплаченными статьями сотрудников вуза. Журнал входит в Q2 в базе данных Scopus, начиная c 2018 года. Одновременно с этим тот же самый вуз – в тот же самый период – активно закупает оптом публикации в откровенно сомнительных журналах, не стесняясь проводить эти взаимоотношения через портал госзакупок.

Количество публикаций становится основным индикатором. В результате некоторые участники 5-100 начали публикационную активность в хищных журналах в “беспрецедентном масштабе”. Сотрудники одного из вузов опубликовали более 1500 статей в хищных журналах.

 

Стимулирующие положения. В погоне за публикациями многие вузы даже не поднимали вопросов о качестве журналов, где публикуются их сотрудники. А официальные попытки отдельных организаций предотвратить публикацию в хищных журналах прекрасно маскировали схемы формирования списка «хороших журналов» «по связям».

В ходе реализации проекта 5-100 российские вузы стали удобной площадкой для продвижения иностранного бизнеса – через раскрутку конкретных организаций или журналов посредством их прямого или косвенного включения в мотивационные положения вузов.

Например, Высшая школа экономики (ВШЭ) наглядно продемонстрировала, как лоббирование интересов членов комиссий может приводить к включению в белые списки явно слабых журналов по протекции. В то же время из мотивационной схемы исключаются достойные издания, конкурирующие с журналами составителей списка.

Схема может быть такой: привлеченный иностранный сотрудник вуза представляет редколлегию малоизвестного иностранного журнала и очень заинтересован в его продвижении. «Удачное стечение обстоятельств» приводит к тому, что журнал, издаваемый на Балканах, неожиданно по своим характеристикам попадает в список для назначения персональных надбавок ведущего российского университета.

Для сравнения, лидирующий российский экономический журнал “Вопросы экономики” или журнал, издаваемый известным Лондонским научным центром, в такой список не вошли.

Аффилированные с вузом аспиранты и соавторы члена редколлегии получают выгоду в виде премиальных выплат – но не только. Сам журнал тоже получает продвижение в рейтингах из-за наплыва иностранных авторов и ссылок, которые они генерируют.

Среди кейсов есть журналы, издаваемые малоизвестными вузами и организациями, и даже такие, которые только начали появляться в международных базах цитирования и не могут похвастаться значительными успехами. Встает вопрос о теневых схемах принятия подобных стимулирующих положений.

 

Тематики. Не только отдельные журналы, но и узкие направления журналов оказались в фаворе у экспертов, составляющих стимулирующие списки. Например, привлеченный зарубежный ученый входит в редколлегии журналов по экономике спорта – и все направление начинает получать дополнительную финансовую мотивацию со стороны университета. Публикации в таких журналах, включенных, например, в белый список ВШЭ, приносят авторам, работающим в университете, ежемесячные премии на протяжении года, превышающие оклад доцента.

Такие примеры есть в стимулирующих положениях разных вузов. Так, стимулирующее положение БФУ предусматривало увеличение размера премии на 50% для направлений, по которым специализировалось руководство университета.

 

Игра с рейтинговыми системами. Не менее важны и иные стороны публикационного процесса, влияющие на рейтинги.

Так, российский региональный вуз Донской государственный технический университет в 2022 году вошел в топ-600 мирового рейтинга университетов THE World University Ranking с показателем цитируемости 96,9 – выше Кембриджского университета. В 2022 году максимальный результат — 100 баллов — в рейтинге цитируемости THE показали вузы из Палестины, Египта, Ганы, Вьетнама, Саудовской Аравии, Ирана и Шри-Ланки. Их показатели даже превосходят показатели таких мировых лидеров, как Стэнфордский университет, MIT, Гарвардский университет и Оксфордский университет.

Эти примеры прекрасно демонстрируют, что любыми рейтингами при желании и наличии ресурсов можно легко манипулировать. И эти возможности доступны далеко не лучшим представителям академического мира.

 

Грантовые заявки как объект обмена, или «ты – мне, я – тебе»

В ходе реализации проектов, активно поддерживавшихся государством, российские и зарубежные ученые обменивались грантами. Фактически на один и тот же проект можно было получать солидное финансирование в разных вузах и разных юрисдикциях.

В отдельных случаях привлеченные ученые вообще не публиковали совместных статей с коллегами по гостеприимному вузу. Очевидно, руководством вузов были получены иные выгоды от такого обмена, не всегда заметные для непосвященных.

В итоге у продвигаемых вузов есть целые подразделения, где у основных сотрудников нет даже профиля в Scopus, а руководство научными лабораториями осуществляют лица без публикаций и ученых степеней. Чудеса российской изобретательности: гранты и статьи есть, а научного коллектива – нет.

Активно финансируемые вузы не только с удовольствием покупали престиж иностранных (и российских) ученых. Они также активно этот престиж создавали – оплачивая публикации и включая в грантовые команды.

Среди оптовых закупок публикаций одного из региональных вузов 5-100 есть статья сотрудников РАН, где аффиляция «щедрого» вуза указана как вторая лишь у одного из пяти столичных авторов. Таким образом, российские вузы за годы активного финансирования сформировали целые коллективы «мертвых душ», которые просто маскировали существующий в организации порядок.

За последние два года ситуация приобрела особый колорит. Встречаются случаи, когда зарубежный профессор заявляет об общей солидарной вине обладателей российских паспортов – а сам продолжает получать гранты от российского правительства.

 

Иностранный профессор для частной бизнес-школы

Важный показатель в университетских рейтингах – количество иностранных специалистов, работающих в вузе.

В рамках громких проектов типа 5-100 вузы привлекали специалистов на позиции ВМУ (ведущий мировой ученый). Российские организации прекрасно понимали, что привлечение иностранца требует иного уровня заработных плат, совершенно не сопоставимого с местной оплатой труда.

• Например, заработная плата для сотрудника на международном контракте в ВШЭ в пересчете за час работы была более чем в 20 раз выше, чем заработная плата обычного сотрудника с идентичной позицией.

Однако зачастую российские вузы привлекали специалистов под категорию ВМУ исключительно из числа знакомых администрации – без проведения реальных и публичных конкурсных процедур. Были и примеры, когда на международный контракт переводился доморощенный инбрид – выпускник самого вуза, защитивший PhD в Европе при поддержке программы кадрового резерва своей российской альма-матер.

Привлекаемые на позицию ВМУ сотрудники могли иметь лишь российскую степень кандидата наук или вообще степень магистра – и получали миллионы рублей за несколько посещений вуза в год. Особенно интересны случаи, когда такие визиты иностранный специалист посвящал в большей степени работе в частной бизнес-школе директора приглашающего подразделения. В результате такого обмена приглашающие лица получали вполне реальные финансовые бенефиции.

 

А в это время

Кстати, решение о продолжении финансирования проекта 5-100, принятое в результате падения рубля 2014-2015 гг, стало причиной снижения стипендиального фонда для всех вузов страны на 10%. Тогда же многие вузы приняли решение об увеличении нагрузки на преподавательскую ставку – при сохранении зарплаты на прежнем уровне. 

Вплоть до окончания проекта 5-100 зарплата профессора в региональном вузе могла быть ниже 30 тыс. рублей в месяц (при норме 900 часов нагрузки в год аудиторная нагрузка могла доходить до 100%). Таким образом, ассистенты, старшие преподаватели, доценты и профессора региональных вузов оплатили заоблачные зарплаты привлеченных звезд «по знакомству» для финансируемых вузов.

 

***

Анализ хищных практик российских вузов позволяет выявить отдельные факторы, способные трансформировать среду в инструмент легитимации любых действий государства.

Реализации академических программ через механизм обмена дарами сконструировала систему специфических стимулов в академической среде. Эта система создает возможности извлекать частную выгоду определенным сплоченным группам, выделяя направления и виды деятельности «по протекции».

Стоит ли говорить о том, насколько эта почва благодатна для цензуры, в рамках которой рассуждать об академических свободах можно только чисто гипотетически.

 

Катя Иванович — независимый исследователь