От персонального к глобальному

01 августа | 2025

Движущие силы и последствия академического изоляционизма России

Теодор П. Гербер

 

Фото: Изоляция и разрушение российской науки несут серьёзные последствия для отдельных исследователей, научных институтов и мирового научного сообщества. Photo by A Chosen Soul on Unsplash

 

Статус «нежелательной» организации

5 июня 2025 года российское правительство признало Ассоциацию содействия славянским, восточноевропейским и евразийским исследованиям (ASEEES) «нежелательной организацией». Это фактически поставило ASEEES вне закона в России. Российские граждане, сотрудничающие с Ассоциацией, — как внутри страны, так и за её пределами – оказались под угрозой штрафов и тюремного заключения.

ASEEES пополнила впечатляющий список «нежелательных организаций», включающий множество научных организаций, аналитических центров и СМИ. В него недавно были добавлены Amnesty International, Британский Совет (организатор IELTS — международного теста по английскому языку) и Йельский университет.

С одной стороны, статус «нежелательной организации» может даже внушать уважение к ASEEES — в конце концов, сколько профессиональных ассоциаций, объединяющих в основном историков и литературоведов, могут похвастаться тем, что угрожают столь мощному государству, как Россия, настолько, чтобы заслужить запрет?!

Но это также повод задуматься о стремительном скатывании России к академическому изоляционизму после начала полномасштабного вторжения в Украину в феврале 2022 года.

 

Академический изоляционизм

Начало 2010-х годов. Академический изоляционизм России существенно противоречит важной инициативе, которую страна запустила в начале 2010-х: укрепление международных позиций российской науки путём инвестиций в исследовательские институты, привлечения иностранных профессоров и стимулирования публикаций в ведущих международных журналах.

Как только эти меры начали приносить результаты, на российские университеты стали оказывать всё большее политическое давление, направленное на подавление инакомыслия — в течение десятилетия, предшествовавшего вторжению, по мере того как режим Путина усиливал контроль над гражданским обществом.

Таким образом, государственная политика была амбивалентной: с одной стороны — интернационализация, с другой — всё более жёсткие ограничения академической свободы.

 

После февраля 2022 года. Всё изменилось с началом войны. Власти приняли ряд мер, направленных на подчинение университетского руководства политической вертикали и превращение вузов в инструменты пропаганды путинского режима, принуждая преподавателей и студентов высказывать поддержку войне.

  • Множество учёных подверглись уголовному преследованию за антивоенные или оппозиционные взгляды.
  • Многие студенты и преподаватели были исключены или уволены.

В этом контексте уголовное преследование россиян за участие в деятельности ASEEES — это лишь очередной гвоздь в гроб академической свободы.

Эта атака вдохновила около 2500 учёных покинуть Россию в 2022–2023 годах, в то время как среди оставшихся распространено самоцензурирование.

 

Ограничения для уехавших

Те, кто покинул Россию, столкнулись с весьма неоднозначным приёмом. Из-за сочувствия Украине и по соображениям безопасности некоторые западные правительства ограничили въезд россиян в свои страны. Академические институты свернули научное сотрудничество, приостановили гранты и сократили приём студентов из России.

Попытки «деколонизировать» отдельные области социальных и гуманитарных наук привели к смещению фокуса с России на Украину и другие страны Евразии, Это снизило спрос на экспертизу по России.

Частные доноры, ранее поддерживавшие научный обмен с российскими учёными, переориентировались на помощь другим странам, пострадавшим от российской агрессии.

Администрация Трампа начала собственную кампанию против академической свободы и научных исследований в американских университетах. Она сократила федеральное финансирование, запретила программы разнообразия и инклюзивности, атакует регионоведение и наказывает университеты, если те не соглашаются на прямой государственный контроль над учебными программами, приёмом студентов и наймом преподавателей. Всё это делает американские университеты враждебной средой для учёных-эмигрантов из России.

 

Персональные последствия

Изоляция и разрушение российской науки несут серьёзные последствия для отдельных исследователей, научных институтов и мирового научного сообщества.

Российские учёные сталкиваются с жестокой дилеммой:

  • либо остаться в России и смириться с жёсткими ограничениями, международной изоляцией и сокращением финансирования;
  • либо покинуть науку или эмигрировать.

Продуктивность российской науки — которая и так уступала большинству других постсоветских стран, если учитывать размеры России, — снизилась. Российские учёные в изгнании сталкиваются с трудностями в поиске постоянной работы. Проведя несколько лет на временных позициях, многие вынуждены покидать науку из-за отсутствия профессиональных перспектив.

Те, кто остаются в исследовательской сфере — а такие программы ещё существуют — получают жёсткое напоминание о своём изгнании, когда узнают о таких шагах, как запрет участия в ASEEES.

 

Российское регионоведение

Зарубежные исследовательские и экспертные сообщества, участники которых посвятили карьеры изучению российской политики, экономики, общества, истории и культуры, будут вспоминать постсоветский период до февраля 2022 года как золотую эру доступа к данным, сотрудничества с российскими учёными и высокого спроса на их знания.

Хотя российское регионоведение на Западе сталкивалось с определёнными трудностями, всё это меркнет на фоне последствий полномасштабного вторжения России в Украину. Авторитарная политика режима Путина делает невозможными поездки в Россию для проведения интервью, этнографий и архивных исследований, а также ставит под сомнение достоверность социологических опросов.

Показательно, что российское правительство недавно даже прекратило публикацию базовой демографической статистики — числа рождений, смертей и браков.

Хотя сотрудничество с российскими учёными в эмиграции продолжается, лишь немногие из них имеют стабильные позиции. Их понимание происходящего в России со временем будет снижаться, особенно если режим продолжит разрывать связи с внешним миром, как это происходит в случае с запретом ASEEES.

Ограниченный доступ к данным (за исключением открытых цифровых ресурсов) отпугивает молодых исследователей от изучения России. При этом политика администрации Трампа, сопровождающаяся отказом от научного подхода, не способствует росту интереса политиков к российской экспертизе.

 

* * *

Некоторые могут рассматривать крах российских университетов и их изоляцию от международного научного сообщества как своего рода вызов западоцентричным научным моделям — или как отказ от русоцентризма в ряде дисциплин.

Однако у критиков западной науки нет убедительной альтернативной эпистемологии, а ослабление интереса к России вряд ли приведёт к росту внимания к другим странам Евразии.

В результате, по мере сокращения вклада российских учёных в мировую науку, массового оттока специалистов из страны и утраты доступа к данным со стороны зарубежных исследователей проигрывают все — включая само российское государство и общество, лишённые тех преимуществ, которые даёт развитая научная инфраструктура.

Именно поэтому, несмотря на неблагоприятный климат для академической свободы в США при администрации Трампа и необходимость срочной поддержки украинских и других пострадавших сообществ, помощь российским учёным в изгнании остаётся важной и актуальной задачей.

 

Теодор П. Гербер — профессор социологии, Университет Висконсин-Мэдисон

You May Also Interested

0 Комментариев

Оставить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

24 + = 29
Powered by MathCaptcha