С одной стороны, меняются представления о сути и миссии высшего образования. С другой, институты, которые должны защищать работников высшего образования и науки в ситуации, когда нарушаются их социально-экономические права, сами слишком слабы, чтобы выполнить эту задачу.

Что происходит с зарплатами преподавателей и их начальников

Среди главных экономических проблем университетских сотрудников – рост нагрузки, увеличение количества студентов и аудиторных часов. Эти проблемы называет лидер независимого профсоюза «Университетская солидарность» Павел Кудюкин. Одновременно заработные платы преподавателей вузов остаются низкими, а фактически уменьшаются – учитывая инфляцию и рост нагрузки. С учетом дополнительных ставок, административной работы и т.п. доходы от преподавательской деятельности дотягивают до 40-60 тыс. рублей в месяц, или почти 500-700 тыс. в год.

При этом заработки ректоров и проректоров часто движутся в обратном по отношению к профессорско-преподавательскому составу направлении. В декларациях о доходах за 2018 г, которые ректоры государственных вузов подают ежегодно, их доход варьируется очень сильно. В среднем 6,8 млн рублей в год. Максимум – 236 млн – у ректора Горного университета.

Понятно, речь идет о совокупных доходах, порой прямо не связанных с работой в вузе. Часто заработная плата составляет небольшую часть выплат. Например, у ректора Горного института – лидера по доходам, собственно зарплата составила 570 тыс. рублей в месяц, то есть 6,84 млн рублей в год. Зарплата и премии ректора РАНХиГС составили 10,5 млн рублей за год, ректора Высшей школы экономики – 11 млн.

«Относительно честные способы» повышения зарплат

Исследование независимого профсоюза работников высшего образования «Университетская солидарность» показало, что реальные выплаты работникам высшего образования в 2017 году не совпадали с официальными данными. «Администрация высших учебных заведений часто прибегает к различного рода «ухищрениям для выполнения формальных требований указа» (имеется в виду майский 2012 года указ президента Путина).

Для того чтобы подтянуть реальную заработную плату к той, которая требуется в связи с этим указом, используются различные способы. Например, как утверждает сопредседатель профсоюза Андроник Арутюнов, преподавателя просто переводят с полной рабочей ставки на частичную занятость. В результате его формальная зарплата на полной ставке увеличивается.

Другой пример – использование зарплаты проректора как обычной преподавательской, что также влияет на «рост» средней заработной платы.

Наличие такой практики подтасовок подтверждает и первый зампред Комитета Госдумы по образованию и науке Олег Смолин.

Подобные «игры» с цифрами делают понятным, откуда берутся серьезные расхождения между официальным и реальным уровнем заработной платы. Если средняя заработная плата преподавателей в 2019 году составляет, по данным Росстата, около 85 тыс. рублей, то по данным портала trud.com, она чуть больше 30 тыс. рублей в месяц.

Ректоры ничего не нарушают

Разница между зарплатой ректора и зарплатами преподавателей, кажется, остается довольно высокой и варьируется в зависимости от престижности университета.

Например, зарплата ректора Адыгейского государственного университета – 189 тыс. рублей в месяц, его первого проректора – 138 тыс. При этом средняя официальная зарплата преподавателей этого вуза – 27,3 тыс. рублей.

Показательно, что на сайте поиска работы Indeed средняя зарплата преподавателя того же вуза указана совершенно иная: 11 215 руб. («Средняя зарплата рассчитана на основе данных от 6 сотрудников, пользователей и вакансий, размещенных на Indeed за последние 36 месяцев».)

Но это данные неофициальные. К тому же это, возможно, зарплата начинающего преподавателя. В любом случае слишком далеко от средней зарплаты по Росстату.

Официально же разница между заработками преподавателей и ректоров не может превышать краеугольную цифру 8. Минобрнауки уточняет: «В формуле расчета заработной платы ректоров предельная кратность соотношения средней заработной платы руководителя учреждения и средней заработной платы работников учреждения закреплена».

Зарплаты vs доходы

Основной разрыв происходит не между зарплатами, но именно в доходах.

Публикуемые данные показывают, что заявленные доходы сильно отличаются от уровня зарплат. По-видимому, официально ни один ректор не нарушает заявленной нормы, то есть его официальная заработная плата не превышает средней заработной платы преподавателя более чем в восемь раз.

Однако разница в доходах поражает. Даже глава МГУ Виктор Садовничий, сравнительно скромно выглядящий на фоне других столичных ректоров, задекларировал доход за 2016 г. 16,5 млн рублей, за 2018 – 18.5 млн.

Из них 13,4 млн Садовничий заработал в МГУ.

Из них 21 тыс. рублей в месяц – за полставки заведующего кафедрой матанализа механико-математического факультета МГУ.

Т.е. полная ставка завкафедрой МГУ – главного вуза России – 42 тыс. рублей, или полмиллиона в год.

Это в 26 раз меньше дохода ректора МГУ внутри университета. В эти доходы включаются:

• заработная плата,
• процент от внебюджетных средств,
• поощряющие выплаты, которые составляют иногда сотни тысяч рублей в месяц.

Таким образом, реальный разрыв между профессорами и преподавателями, с одной стороны, и ректоратом – с другой, очень велик. Хотя формально законодательство не нарушается.

Важное замечание: разница между заработками топ-менеджеров и служащих довольно большая не только в вузах. И в целом по России эта разница значительно больше, чем в других странах.

Как выглядят официальные цифры роста

Нельзя сказать, что низкая зарплата преподавателей вузов не заботит чиновников. Выполнение «майских указов» президента Путина привело к росту заработной платы научных работников, куда входят и преподаватели. Согласно официальным отчетам, средняя зарплата научных работников составила 264% от средней заплаты в России.

Что касается вузов, согласно официальным отчетам Счетной палаты за 2018 год, заявленное повышение заработной платы на 200% не произошло в 45 образовательных учреждениях из проверенных 209-ти.

Тем не менее, откуда такие огромные цифры роста?

Рост нагрузки как средство выполнения указов

Похоже, речь идет об особой практике выполнения «майских указов». Эта практика началась еще в 2013 году: в условиях фактического отсутствия бюджета, который бы позволил настолько резко повысить заработную плату, вузы стали не только резко сокращать количество преподавателей, но и увеличивать нагрузку на оставшихся. Это позволило довольно сильно – а, по сути, формально – увеличить заработную плату.

Недовольство преподавателей довольно сильно купируется условиями, на которых зачастую заключаются контракты.

Введение т.н. «эффективного контракта» (то есть, как правило, краткосрочного и обремененного многочисленными условиями) официально было заявлено как «средство совершенствования системы оплаты труда, мотивирования преподавателей к проведению научных исследований и «гармонизации» взаимоотношений между преподавателями и администрацией».

Такой контракт содержит довольно жесткие условия. Их выполнение связано как с поощряющими выплатами – зачастую солидная часть заработка, так и с возможностью продления этого контракта.

В рамках контрактов преподаватели обязуются:

• получать внешние гранты и управлять ими (что в условиях сокращения финансирования науки вообще трудно планировать),
• писать немыслимое количество научных работ – и при этом публиковать их в высокоцитируемых журналах,
• брать на себя повышенную преподавательскую нагрузку.

Это неминуемо ведет к падению или качества образования, или глубины и серьезности публикаций.

Последние новеллы – в частности, появление договора на чтение лекций, который оплачивается ПОСЛЕ прочтения всего курса (это происходит сейчас в СПбГУ), – еще более осложняют экономическое положение преподавателей.

Финансовые потери от уменьшения зарплаты предлагается, в частности, восполнить ДОУ – добровольными образовательными услугами. То есть читать дополнительные лекции, которые бы оплачивали сами студенты. Это еще больше увеличивает нагрузку на самого преподавателя, ставя под угрозу выполнение его других обязательств, но при этом снимает финансовые обязательства с вуза.

Невыполнение контракта влечет за собой санкции – от замечания до выговора. Как следствие – возможное непродление контракта, который зачастую бывает краткосрочным – чаще всего, сроком на один год.

Эффективные контракты пробуют ограничить

Глухое возмущение ситуацией с эффективными контрактами, а также возникающая в результате текучка кадров, не остались незамеченными.

Ирина Руковишникова, член комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству, заявила в начале года, что такая практика рассматривается как нарушение прав преподавателей. Эффективные контракты уместны только при работе с совместителями или начинающими преподавателями. Долгосрочное планирование и нормальное развитие вуза при такой ситуации невозможно.

Ее поддержал глава профсоюза СПбГУ Леонид Иванов: при частой смене преподавательского состава трудно подготовить молодых специалистов – хотя бы потому, что их научные руководители слишком часто меняются.

Учитывая все громче звучащую критику, Минобрнауки РФ планировало до конца апреля проверить содержание и практику применения эффективных контрактов в сфере образования. Вероятно, в связи с глобальными изменениями, вызванными коронавирусом, решение проблемы отложится.

Тем не менее вузам уже было рекомендовано ограничить практику заключения краткосрочных контрактов с преподавателями.

Преподаватели получают «статус подчиненного»

Ухудшение экономических прав преподавателей вузов влияет и на базовые принципы организации университета. Меняется статус профессорско-преподавательского состава – процесс, который исследователи называют прекариатизацией академического сообщества.

Изменение статуса означает серьезное изменение востребованности академической свободы. Исследователи и преподаватели получают «статус подчиненного, лишенного права принимать самостоятельные решения в сфере профессиональной деятельности». Они становятся «винтиком образовательной машины, уже не только решающей частные, экономические задачи, но, прежде всего, выполняющей государственный заказ по организации строго регламентированной системы подготовки студентов».