2020: соединение войны с идеологией

В 2020 году мир отмечал 75-летие со дня окончания Второй мировой войны. Пандемия COVID-19 и всплеск уличных протестов в США и нескольких странах Западной Европы вытеснили с первого плана коммеморацию этой даты, еще в начале года казавшейся центральным событием календаря.

Однако в России разговор о значении войны и смысле Победы оставался смыслообразующим стержнем властного нарратива.

Для российских властей память о войне была привязана в 2020 году к реформе Конституции внутри страны и к попыткам возвращения России великодержавного статуса на международной арене. Помимо этого, правящая группа российской элиты предприняла дальнейшие шаги по превращению официозного нарратива Великой отечественной войны в дисциплинирующую идеологию, подкрепленную мощью карательных органов.

Мемориальные законы против истории

На протяжении последних двух десятилетий, по мере того как российское государство превращало Великую отечественную войну в собственный «миф основания», профессиональным историкам все сложнее было обращаться к этому периоду с новыми исследовательскими вопросами. Все выходившее за рамки официального нарратива постепенно становилось нежелательным.

А некоторые проблемы в последние годы стало просто опасно исследовать: «историческая политика» получила подкрепление в виде мемориальных законов (статья «Реабилитация нацизма» в Уголовном кодексе, статья 67(1) Конституции, в правоприменении используется статья об экстремизме). Эти документы сформулированы достаточно нечетко, чтобы вызвать у историков опасение вообще приступать к независимому исследованию Великой отечественной.

Мемориальные законы в любом виде ограничивают академическую свободу. В российском варианте границей этих ограничений становится лишь фантазия правоохранителей (смотрите, например, дискуссию об этом с юристами).

Новые страсти вокруг старого пакта

Новый виток обострения международных споров о природе войны случился в начале осени 2019 года, когда в центре внимания Европы было 80-летие начала Второй мировой.

В некоторых публикациях российских политиков того времени содержалось оправдание пакта Молотова-Риббентропа. Тогдашний министр культуры Владимир Мединский назвал пакт «дипломатическим триумфом» СССР.

Год назад, 19 сентября 2019-го, Европейский парламент принял резолюцию «О важности сохранения исторической памяти для будущего Европы», возложившую ответственность за начало войны не только на Германию, но и на Советский Союз, который в секретной части пакта о ненападении разделил с Германией Восточную Европу. В этом документе была признана версия войны как схватки «двух тоталитаризмов».

В конце прошлого года президент России Владимир Путин использовал этот факт как повод для обновления своего образа защитника священной памяти советских солдат, павших за освобождение Европы от нацизма. В нескольких выступлениях подряд он заявил об общей вине европейских политиков 1930-х годов за начало мировой войны, сделав особый акцент на ответственности польских государственных деятелей, также пытавшихся договориться с Гитлером.

Тогда же Путин пообещал лично подготовить историческую статью на тему предвоенной дипломатии и начала войны.

Стратегические планы на Победу

Можно предположить, что примерно в то время, когда Путин читал лекцию по истории своим коллегам по СНГ, в администрации президента был подготовлен план на 2020 год, включавший внесение изменений в Конституцию России, позволяющих Путину остаться в Кремле пожизненно. Важной задачей было обеспечить фактическое признание этих изменений лидерами ведущих государств мира, для чего российская дипломатия выдвинула инициативу о созыве юбилейного саммита постоянных членов Совета Безопасности ООН в 2020 году.

Однако первым тестом на готовность западных лидеров общаться с российским президентом должен был стать парад Победы в Москве 9 мая 2020 года, для чего опрос населения и вступление в силу поправок были запланированы на 22 апреля, за две с небольшим недели до праздника.

В самом деле, не только бывшие союзники СССР по антигитлеровской коалиции, но и руководители современной Германии не склонны поддерживать версию о столкновении «двух тоталитаризмов». Так, министр иностранных дел Германии Хайко Маас в соавторстве с директором мюнхенского Института современной истории Андреасом Виршингом написал специальную колонку в журнал Spiegel к 75-летию окончания Второй мировой войны. В ней авторы возражали против ситуации, когда «пострадавшую сторону превращают в агрессора, а жертв – в преступников». Они настаивали, что «нападением на Польшу Германия в одиночку развязала Вторую мировую войну. И Германия в одиночку несет ответственность за совершенные против человечности преступления Холокоста» и возражали против «приписывания другим народам преступной роли».

Президент Франции Эммануэль Макрон успел выразить готовность прилететь в Москву, обсуждалась возможность приезда и президента США Дональда Трампа. Решающая роль Советского Союза в победе над нацизмом, признаваемая лидерами западных держав, должна была, таким образом, помочь легитимировать укрепление авторитарного режима в России.

Победа и Конституция

Ограничения, вызванные распространением вируса COVID-19, заставили пересмотреть эти планы. Тем не менее, сохранилась хронологическая связка:

• публикация обещанной ко Дню Победы статьи Путина – 19 июня,
• парад Победы – 24 июня,
• голосование за поправки в Конституцию – неделя с 25 июня по 1 июля.

Интересно отметить, что в своей статье президент Путин – в отличие от немецкого министра – не стал возлагать одиночную ответственность за начало войны на Германию. Он настаивал: «нечестно утверждать, что двухдневный визит в Москву нацистского министра иностранных дел Риббентропа – главная причина, породившая Вторую мировую войну. Все ведущие страны в той или иной степени несут свою долю вины за её начало», и обвинял «наших партнеров» в информационных атаках на Россию и лицемерии.

В этой ситуации на первый план вышла внутриполитическая сторона контроля над памятью о войне.

До сих пор самым ярким проявлением силового контроля над историей было внесение в 2014 году в Уголовный кодекс России статьи «Реабилитация нацизма», карающей не только за «распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны», но и за «распространение выражающих явное неуважение к обществу сведений о днях воинской славы и памятных датах России, связанных с защитой Отечества, а равно осквернение символов воинской славы России».

Теперь же в саму российскую Конституцию был добавлена статья 67(1): «Российская Федерация чтит память защитников Отечества, обеспечивает защиту исторической правды. Умаление значения подвига народа при защите Отечества не допускается».

Исторические исследования против Конституции

Вольное историческое общество немедленно обратило внимание на то, что такие формулировки несут угрозу свободе исторических исследований: «Внесение в Конституцию понятия “исторической правды” предполагает, что государство обладает такой правдой и защищает ее. Это убийственно для исторической науки и разрушительно для исторического самосознания общества».

После принятия поправок ограничения на исторические исследования носят конституционный характер. И, в самом деле, контроль над историческими интерпретациями теперь оказывается в руках государства, причем в лице его карательных органов.

Вскоре стало известно, что контроль за «недопущением фальсификаций истории» будет осуществлять Следственный комитет. Его председатель Александр Бастрыкин сообщил 10 сентября 2020 года о создании в структуре комитета «отделения по расследованию преступлений, связанных с реабилитацией нацизма и фальсификацией истории Отечества».

Бастрыкин специально уточнил: «работа этого подразделения будет направлена не только на установление виновных в совершении преступлений в годы войны и реализацию таким образом принципа неотвратимости наказания, но и предотвращение искажения исторических фактов».

* * *

Результатом этих новаций стало повышение рисков, которым подвергают себя историки, занимающиеся темой, важной для государственной исторической квази-идеологии. Прежде всего, Второй мировой войной.

История с докторской диссертацией Кирилла Александрова о власовской армии, не утвержденной ВАКом в 2017 году, теперь представляется лишь одной из первых ласточек в наступлении государства на академическую свободу.