Заявленные позиции | Антивоенные петиции| Преследования | Международные проекты
Дмитрий Дубровский
Фото: Взрыв антивоенных петиций ученых, преподавателей и студентов вызвал непривычную публичную активность различных официальных лиц академического мира. (Photo by Elena Mozhvilo on Unsplash)
Когда государство объявляет войну, то предполагает, что ученые, как и другие граждане, будут активно поддерживать свое государство.
Действительно, в Первую мировую интеллектуалы разных стран активно участвовали в этом процессе. Во Второй же мировой ситуация была иной: многие интеллектуалы не поддались очарованию тоталитарной идеологии, а многие ученые бежали как из коммунистической России, так и из нацистской Германии и фашистской Италии или были вынуждены уйти во внутреннюю эмиграцию.
Позиции
Поскольку Россия в данной войне выступает в качестве агрессора, то российское авторитарное государство ожидало от университетов и научных институтов «патриотической позиции» в поддержку начатой «военной спецоперации», как стыдливо обозначает Россия развязанную ей войну.
Ряд научных обществ и организаций выступили с такой позицией.
Союз ректоров России. Так, в поддержку «специальной военной операции выступил Союз ректоров России, 184 ректора присоединились к заявлению, в котором, в частности, говорится: поскольку «университеты всегда были опорой государству», то обязанностью представителей высшего образования является поддержка «нашей страны, нашей армии», а также необходимость «сплотиться вокруг нашего Президента» в проведении «демилитаризации и денацификации Украины».
Можно предположить, что часть ректоров ставили свои подписи под серьезным давлением.
Более пространным было заявление отдельных вузов, представители которых сочли важным выступить с отдельными заявлениями, которые отличаются как по тональности, так и по количеству подписавших.
Вышка. НИУ-Высшая школа экономики в заявлении, подписанном ректором и научным руководителем, демонстрируя высоты словесной эквилибристики, назвала ситуацию «турбулентной», высказала пожелание, чтобы международное сотрудничество не останавливалось, и даже поблагодарила зарубежных партнеров, «…которые сохраняют приверженность академическим ценностям, принятым во всем мире».
Санкт-Петербургский государственный университет, напротив, в обращении педагогического состава обратил внимание на то, что выпускник университета В.В. Путин принял «судьбоносное решение», чтобы «защитить не только национальную безопасность России, но и безопасность всего мира», при этом сохранив «дружеские отношения между братскими народами Украины и России».
МГУ. Ученый совет МГУ выразил убеждение, что университет «продолжит развивать свои международные связи», несмотря на проведение «специальной военной операции».
Военно-историческое общество выступило с более эмоциональным заявлением, в котором выразило уверенность, что «совсем скоро спецоперация по изгнанию из Украины созданных НАТО и американскими советниками вооруженных баз и идейных наследников Бандеры и Шухевича, наконец, закончится».
Уральский федеральный университет. Некоторые выступления, очевидно, были вынужденными: так, заявление Ученого совета УрФу стало ответом на антивоенную петицию студентов УрФУ. В ней указывалось, что представители Ученого совета как представители университетского сообщества не могут «оставаться безучастными наблюдателями процесса вытеснения русского языка, русской культуры с территории, связанной с Россией неразрывным родством, и уничтожения людей, уважающих свои традиции, историю, проверенные временем ценности».
Ассоциация антропологов и этнографов России. Таким же образом отреагировало Правление Ассоциации антропологов и этнографов России, которое в ответ на более чем восемьсот подписей, собранных под антивоенной петицией, выступило с заявлением, что антивоенная петиция «не отражает мнения членов ААЭР», а сама Ассоциация «в нынешней ситуации жесткого геополитического противостояния и вооруженных действий России по защите населения Донбасса… готова приложить все возможные усилия во имя мира и взаимопонимания между народами России и Украины»
Антивоенные петиции
Очевидно, непривычная публичная активность различных официальных лиц была вызвана взрывом антивоенных петиций ученых, преподавателей и студентов. Показательно, что ряд этих петиций уже либо недоступен, либо в них отсутствует текст самого протеста. Спешно принятые в России законы «о фейках» фактически делают термин «война» уголовно наказуемым, а антивоенный протест – экстремистским деянием.
Тем не менее протесты против войны происходят как в форме петиций – например, таких, как в Троицком варианте, где подписалось уже около 8 тысяч студентов, преподавателей, и ученых. Уже 6 марта весь сайт газеты, представляющей мнение либеральной части научного сообщества, был заблокирован.
Пока что доступно антивоенное письмо выпускников, студентов и преподавателей МГУ, но подписи к ней скрыты из соображений безопасности. По словам организатора, их более семи с половиной тысяч.
Петиция против войны была создана и подписана рядом членов РАН. В ней говорится, что «…развязав войну, Россия обрекла себя на международную изоляцию, на положение страны-изгоя». А это «означает дальнейшую культурную и технологическую деградацию при полном отсутствии позитивных перспектив».
Важно, что и преподаватели, и студенты едины в том, что помимо гуманитарной катастрофы начатая Россией война грозит ей «глобальной изоляцией». «…Множество исследований, научных конференций, программ обмена уже не смогут состояться в будущем. Все это неминуемо отбросит научный и образовательный потенциал…на многие годы назад».
Преследования
Антивоенные голоса плохо слышны в ситуации тотальной военной цензуры и фактического уничтожения независимых российских СМИ.
Кроме того, участники протеста подвергаются преследованиям со стороны государства. Поскольку протест сосредоточен не только в Интернете – каждый день задерживаются, штрафуются или получают административный арест в 5-20 суток граждане России. Среди них много студентов и преподавателей. Счет идет на тысячи.
Кроме того, задерживают и штрафуют участников студенческого флешмоба «нет войне».
Преподаватели. Санкции за простое участие в любой антивоенной активности могут быть разными. Например, за публикацию антивоенного текста в Facebook автор настоящего текста немедленно получил письмо от Управления персонала НИУ-ВШЭ о недопустимости высказывания в социальных сетях мнений по «социально спорным вопросам».
Преподаватели же, которые подписывают антивоенные петиции, ставят себя перед угрозой увольнения. Так, профессор из Адыгеи была уволена «по собственному желанию» за поддержку антивоенного протеста.
Студенты. По отношению к студентам, которых задерживают на антивоенных митингах, ряд вузов угрожает им исключением. Так, СПбГУ уже подготовил список на исключение, видимо, 18 студентов, при этом «без права на восстановление». Общей логикой тут является утверждение, что нарушение «закона о митингах» является одновременно и дисциплинарным нарушением с точки зрения Устава СПБГУ.
Не все вузы едины в таком подходе: на Урале предложено «не отчислять, но разъяснять» студентам особенности российской политики в Украине.
Международные проекты
Международное сотрудничество и международные проекты в области науки и высшего образования тоже стали жертвой этой войны.
Университеты
- Так, все голландские институты немедленно разрывают все научные и образовательные связи с российскими и белорусскими университетами; как сказано в заявлении , чтобы подать четкий сигнал, что агрессия России и связанные с этим жертвы неприемлемы.
- Германские университеты также получили указание разорвать научные и образовательные связи с Россией.
- Так же поступили эстонские университеты.
- MIT закрыл проект со Сколково.
Новости о том, что фактически российское образование и наука изолируются от западных центров, поступают регулярно.
Собственно, высказывалось довольно радикальное мнение, что вся международная наука в целом должна быть закрыта для граждан с российским паспортом. Тем не менее, в целом высказывается позиция, что следует разделять несотрудничество с российскими государственными институтами и сотрудничество с конкретными преподавателями, многие из которых не поддерживают агрессивную политику своего государства.
Проблема заключается в том, что их exit power чрезвычайно ограничен: протесты караются как административно, так и в уголовном порядке. Далеко не все могут себе позволить порвать отношения с работодателем или вовсе уехать за границу.
Зарубежные преподаватели. Показательна в этом смысле позиция зарубежных преподавателей в России. Некоторые из них тихо или публично отказываются от аффилиации с российскими вузами в знак протеста.
- Так, профессор Евгений Кунин в открытом письме в РАН заявил, что в случае отсутствия публичного осуждения войны со стороны РАН он складывает в себя статус иностранного члена РАН.
- Профессор Андрей Петухов покинул международный наблюдательный совет БФУ им Канта в знак протеста против войны.
- Даниэль Кантовски покинул пост директора по образовательным проектам Тюменской школы современных исследований.
Видимо, такие примеры будут только множиться.
Российские студенты за рубежом. Появились новости о том, что якобы за рубежом дискриминируются российские студенты.
На самом деле, судя по различным пабликам, скорее вузы публично поддерживают российских и белорусских студентов, поясняя, что не видят причины каким-то образом их ущемлять. Тем не менее, есть случаи, когда менеджмент ряда исследовательских центров в Европе отказывал российским заявителям в стажировке по причине российского гражданства. Причиной при этом объявлялась невозможность обеспечить визу и в целом логистику для российских соискателей.
Научные журналы. В то же время, новость про отказ зарубежных журналов принимать статьи российских авторов тоже не подтвердилась. Официальное письмо одного из издательств напрямую отрицает элемент какой-либо дискриминации в работе зарубежных издательств.
Профессиональные связи. Тяжелым для российской науки и образования станет разрыв научных и профессиональных контактов, частичная изоляция (поскольку Китай не поддержит в данном случае зарубежные вузы).
Это в высокой степени ударит как по качеству российского образования и науки, так и по перспективам их интернационализации. Опыт развития науки в условиях Кубы или Северной Кореи будет тут более уместен.
* * *
Можно предсказать
- серьезный отток ученых и преподавателей, их отъезд за рубеж или внутреннюю эмиграцию,
- усиление идеологической реакции, особенно в области гуманитарного и социального знания.
0 Комментариев