Российские научные журналы только научились работать по международным стандартам. Хочется надеяться, что этот опыт не исчезнет в новых обстоятельствах.

Катерина Губа

 

Фото: В редакциях российских журналов научились принимать обоснованные решения о судьбе научных рукописей. Photo by JJ Ying on Unsplash

2000-е: интернационализация российской науки

В последнее десятилетие многие изменения в российской науке были вызваны стремлением увеличить вклад российских ученых в международную науку. Об успехах политики интернационализации обычно судят по количественным показателям – подсчитываются публикации в зарубежных изданиях. Причем подсчеты показывали заметный прогресс.

Однако разворот к международной науке был важен и в другом отношении. Пусть медленно, но начала перестраиваться академическая среда – изменилась работа организаций, без которых невозможно производство нового знания – научных фондов, университетов и редакций научных журналов.

Особенно заметно преобразились российские научные журналы. Еще 10-15 лет назад автор едва ли надеялся получить от российской редакции подробную рецензию на статью. Сейчас это стало обычной практикой.

 

Стандарты рецензирования у них

В мире существуют разные практики издания научных журналов. В последние полвека редакции журналов переходили от авторитарной модели, когда все решения принимал практически бессменный главный редактор, к модели журнала-посредника между авторами и научным сообществом.

Сейчас редакции стремятся брать на себя чисто организационную функцию – получить мнения других ученых, на основании которого можно принять решение о судьбе рукописи. В рамках модели журнала-посредника появились стандарты рассмотрения рукописей, которые раньше соблюдались далеко не всегда. Авторы могли не получать ответа на письма, сами отзывы были неформальные и не всегда пересылались авторам.

Редакции поменяли процедуры в сторону большей прозрачности и предсказуемости. И хотя от журнала к журналу процедуры различаются, авторы обычно ожидают,

• что их рукописи будут рассмотрены сначала редакцией,
• если у текста есть потенциал, то его отправят на рецензирование, редакция подыщет 2-3 рецензента,
• редакция будет вести переписку с автором, сообщая обо всех промежуточных решениях,
• многие журналы придерживаются правила двойного анонимного рецензирования – когда ни автор, ни рецензент не знают имен друг друга.

Такая процедура рецензирования эффективна в ситуации отбора из многочисленных рукописей и необходимости обосновать для автора принятое решение.

Сама эта ситуация возникла по мере того, как статьи в престижных журналах начали играть важную роль в решениях об академическом найме.

 

Однако не всем журналам нужно было оценивать рукописи или обосновывать свои решения. В российской научной периодике долгое время обходились без строгих процедур рецензирования.

 

Научные журналы в новой России

Ядро научной периодики – старейшие издания.

С советского времени для каждой дисциплины закреплялся главный журнал, обычно под контролем профильного института. Его сотрудники становились основным пулом авторов. Журналы были прогрессивными в той мере, в которой были прогрессивны их главные редакторы.

Один из примеров – журнал «Социологические исследования». В годы перестройки журнал публиковал новаторские материалы, тиражи были многотысячные.

Через несколько лет журнал преобразился вместе со сменой главного редактора и редакции.

 

В 90-х в результате инициативы признанных ученых появились журналы, которые со временем приобрели свою репутацию в сообществе. Их можно назвать приложением к академическим сетям и организациям, в которых сети базируются.

В сетевых журналах есть узнаваемое ядро авторов. Оно пополняется за счет новых молодых ученых – главным образом аспирантов, которые пишут диссертации под началом авторов-«старейшин».

 

«Публикационное давление»

Вместе с рассветом культуры отчетности в университетах главной задачей журналов стало не столько распространение нового знания, сколько обеспечение преподавателей необходимыми публикациями для академического продвижения. В публикациях заинтересованы не только преподаватели, но и сами университеты и институты. Без публикаций не получится продлить сотрудникам контракты, возникнут сложности с защитой аспирантов, придется закрыть диссовет.

Самой простой путь –создать несколько карманных журналов, которые в основном будут публиковать статьи сотрудников. Так в начале 2000-х создаются многочисленные вестники. Только немногим из них за 20 лет удалось приобрести репутацию, выходящую за пределы локальной среды университета.

В 2010-х свою нишу нашли псевдо-журналы, появившиеся в ответ на публикационное давление – университетских вестников не хватало для всех желающих авторов. Коммерческие издания стали предлагать за плату опубликовать практически любой текст в считанные дни.

В таких журналах трудно было заметить признаки отбора статей – отсутствовала корректура и даже верстка. Авторы при этом могли неоднократно публиковать один и тот же текст.

Все эти журналы объединяло отсутствие стимулов поддерживать стандарты рецензирования.

• Вестники отдавали приоритет преподавателям университета, а значит, выбор был предопределен.
• Псевдо-журналы готовы были публиковать всех, кто оплатит публикацию.
• Старейшие издания получали огромное количество рукописей, однако при отборе статей оставался неизжитым принцип иерархичности – аспирантов вместе со статьей могли попросить прислать справку от научного руководителя, докторов наук и академиков принято было не рецензировать, а редакторская правка не считалась с мнением авторов.
• Сетевые журналы в свою очередь ориентировались на свой пул авторов, предпочитая минимизировать взаимодействие с остальными авторами.

 

Новые стимулы

Курс российской науки на интернационализацию помог cформировать практики рецензирования в двух отношениях.

Во-первых, все больше авторов стали публиковаться на английском языке и на своем опыте столкнулись с тем, как устроена оценка рукописей в зарубежных журналах. Появились вопросы, почему в российских журналах автор не всегда может получить ответ от редакции, почему редакция самостоятельно переписывает статью и не ставит в известность авторов и т.д.

Во-вторых, журналы начали стремиться к индексации в международных базах данных, где предъявляются свои требования. Кроме того, редакции заинтересованы в сильных авторах. Ведь при рассмотрении заявок учитывалось, как цитируются статьи журнала.

Сильные авторы в свою очередь могут выбирать журналы – и можно предположить, что выбирают они те журналы, где редакция отвечает на письма, придерживается предсказуемой процедуре оценки рукописи, а рецензии помогают улучшить статью.

Не все журналы ответили на новые стимулы улучшением практик рецензирования, однако положительных примеров достаточно, чтобы говорить о важных изменениях.

 

* * *

После 24 февраля 2022 года участие российских ученых в международной науке едва ли будет поддерживаться. Скорее на этом пути им предстоит научиться преодолевать разнообразные препятствия.

Потеряли актуальность и требования международных цитатных баз – они приостановили индексацию новых журналов.

(Подробно об этом в материале Ирины Бусыгиной «Будем писать по-русски. Только что и где?»)

 

Мы вряд ли увидим, что российские журналы и дальше будут следовать за мировыми стандартами, которые продолжают развиваться в сторону большей прозрачности – к примеру, сейчас широко обсуждаются практики открытого рецензирования в виде публикации рецензий.

Можно только надеяться, что накопленный опыт практик рецензирования удастся сохранить и, возможно, распространить на большее количество российских журналов.

 

Катерина Губа — директор Центра институционального анализа науки и образования при Европейском университете в Санкт-Петербурге